Пошёл 1966-й год. В начале лета в городе начали происходить странные дела. По квартирам стали ходить коммунальщики и стеклить, заменять стёкла даже с малейшими трещинами. Все ограждения балконов обшили толстым армированным стеклом. Дома в городе выкрасили в красивые и разные пастельные цвета. На всех дорогах установили высокие бетонные столбы с мощными светильниками (такие только-только начали появляться в Москве). А уж дороги в городе и самое потрясающее, по всему полигону, а это не одна сотня километров, покрыли прекрасным асфальтом. На полигонных, технических дорогах, установили указательные таблички европейского образца, дорожные знаки со светоотражающим покрытием! И вот тогда-то и мы увидели указатель “Байконур”. А до этого в газетах наш полигон уже называли этим нелепым именем, для дезинформации противника. Около перекрёстка дорог к нам и на 43ю площадку заасфальтировали большую площадь и поставили громадный навес от солнца. На полпути от ст.Тюра-Там до “десятки” появилась совершенно новая симпатичная станция с новой посадочной платформой. Ну а потом вообще что-то загадочное - начались регулярные тренировочные прогоны какого-то специального, с виду пассажирского поезда по внутренним путям полигона с параллельным сопровождением по параллельной дороге кавалькады из семи “Чаек” и новенькой красивой “скорой помощи”. Надо сказать, что все железные дороги полигона продублированы автомобильными. Я как-то рассмотрел некоторые детали устройства этих вагонов. Самое в них замечательное, так это когда закрыты двери тамбура то снаружи нельзя ни к чему прицепиться и даже подножки перекрываются глухой крышкой.

Нам, боевому расчёту, выдали новую техническую форму, хорошо сшитую, синего цвета и на голову-берет!  А до этого все ходили в какой-то затёртой, залитой 88м клеем чёрной, одного большого размера робе со штанами, пошитыми на пузана и подвязанными проволокой. А на голове, если выходишь из помещения, ты обязан был носить форменную фуражку, а теперь лёгкий берет. Хорошо!

Несколько прояснилась картина, когда по квартирам, окна которых смотрят на главные улицы города, стали ходить чужие дяди в штатском с рекомендациями не высовываться когда приедут “высокие гости”. Мы с Леной жили именно в такой комнате по улице Центральная, потом Комарова. А пресса трубила в эти дни про ожидаемый визит в СССР Президента Франции Шарля де Голля. 25 июня всё задуманное и приготовленное к визиту прошло как по маслу, запустили на его изумлённых глазах спутник “Космос-122” с нашей площадки и произвели пуск межконтинентальной ракеты шахтного базирования с 61й. Очевидцы рассказывали, что вся делегация французов от такой эффектной демонстрации была в нескрываемом восторге. С тех пор эта новая железнодорожная станция получила навсегда неофициальное название “Деголлевка” а вся операция имела официальное кодовое наименование “Пальма”.

На фото сидят, слева направо: Косыгин, де-Голль, Брежнев, Подгорный.

Кремлёвским темнилам это шоу так понравилось, что потом пошла целая вереница визитов и соответствующей показухи. Приезжали главы дем[1]. стран и новый президент Франции. Соответственно и операции демонстрации нашей мощи назывались “Пальма-2, 3 и 4”. Началось золотое звёздное время политотдельцев и прочей партийной шоблы. Сколько же орденов они нахватали за это! А отдувались за всё трудяги боевых расчётов.

А наша 31я площадка быстро разрасталась. Построили большую заправочную станцию тяжёлых спутников, МИККО, безэховую камеру по программе “Союз”, корпус для подготовки собачек-космонавтов, домик космонавтов и учебный центр. МИККО это монтажно-испытательный корпус космических объектов, сооружение 40 - здание почти вчетверо больше старого МИКа. Модернизировали стартовое сооружение.

11А511У устанавливается в стартовое сооружение

1966й год был вообще рекордным по числу пусков. Личный состав части в этот год подготовил и провёл 29 пусков. А в расчёте СОБИС в это время осталось всего два офицера, я и Валера Махныкин. Пришлось побегать между бункером и МИКом.

В конце ноября 66го года были подготовлены два носителя и два аппарата нового типа “Союз” с задачей отработать автоматическую стыковку на орбите. 28 ноября был запущен первый беспилотный “Союз” (Космос-133). Мой пульт СОБИС расположен крайним в цепочке основных пультов бункера и рядом с телевизорами, один из которых показывает стартовое сооружение и изделие с объектом а второй в режиме сканирования показывает внутренний интерьер спускаемого аппарата. Такое я видел впервые - в кресле СА (спускаемого аппарата) сидел манекен и, не моргая, смотрел в ТВ камеру. Пуск прошёл удачно, но аппарат на орбите не стабилизировался, кувыркался. Тем не менее, главным конструктором было принято решение запустить и второй “Союз” для отработки модернизированного стартового сооружения.

В очередном сообщении ТАСС по поводу этого пуска было бодро сообщено как об абсолютно удачном. ТАСС вообще-то своему народу в основном врал или привирал. Десять или девять попыток мягкой посадки первого лунника (дал панораму поверхности Луны) были абсолютно неудачными. Или мимо или жесткая посадка. ТАСС всегда мажорил а с ним и ликовал весь советский народ. Сколько существует, надеюсь существовала это самая ленинская власть столько и держали под обманом свой народ. Уверен, аппаратчики ЦК долго не тужились в раздумьях, сказать ли полуправду или умолчать. К чему народишко баламутить, вносить опасные сомнения в непогрешимость общей линии на светлое завтра.

14 декабря при попытке запуска не прошла команда “зажигание” блока “В”. Был дан отбой по всем цепям, народ покинул бункер, подняты обе фермы обслуживания с лифтами и примерно через 27минут, во время сведения ферм обслуживания, в народе «Машка», неожиданно (из-за складывания рамок гироскопов автоматики САС после отключения гироскопов и выдачи от рамок на концевые контакты сигнала «Авария») сработала система САС[2] и как ей и положено, оторвала спускаемый и бытовой отсеки спутника от приборного, подняла их и опустила на парашюте рядом с подземным кислородным заводом. От сработавших при отделении пироболтов и факелов пороховых двигателей САС загорелся хладоагент системы термостатирования спутника. Стоит ракета а на её макушке горит костёр! (В запуске этого злополучного аппарата я, к радости Лены, по какой-то причине не участвовал, но за “репортаж” ручаюсь.) Короче, рвутся шар-баллоны аппарата, взрываются топливные баки его ДУ, за ними взрываются баки блока “И”, это третья ступень, а за ними и остальное. Взрывы мягкие, но весьма калорийные. В результате от сооружения мало чего осталось. Народ Систему Аварийного Спасения, естественно, переименовал в Систему Аннулирования Старта.

При взрывах погиб только один майор - двигателист из 1го управления, он почему-то не удрал, как все а решил отсидеться в одном из помещений под нулевой отметкой. И на второй день задохнулись два сержанта из группы контроля за пожаром в кабельной патерне идущей от старта к МИКу.

Но самый большой ущерб был нанесён морозом. Попытка запуска была накануне выходных, дни стояли очень морозные, в технических сооружениях никого. От взрывов полопались все окна, вода в системах отопления на всех этажах порвала трубы при замерзании и залила уникальное оборудование. Ущерб колоссальный! Под эту катастрофу было приказано всем без исключения расчётам и службам написать рапорта и в них указать ущерб в 100 процентов, т.е. всё до стульев включительно. Вот тогда мне удалось выцыганить пусковой ключ центрального пульта, на память. Вручил сыну.

Богатая страна! Были списаны даже табуретки в казармах. Возможно и свиньи на хоздворе. Все спецработы на площадке прекратились, на старт нагнали военных строителей, а у нас началась армейская служба, уставы, стрельбы, строевая а главное, оживилась орда ксёндзов и пошли одно за другим политзанятия.

Строители для разминки первым делом проникли в бункер, (не спасли и бронированные двери), покурочили пульты, выдрали приборы со светомассой и часы, а главный ущерб нанесли кабельному хозяйству. Из пультовой к старту и МИКу шёл жгут кабелей более полуметра диаметром, так они его пошинковали ножовками, пустили на модные тогда плетённые из проволоки брючные ремни и ремешки для часов…

Для нас технарей началась служба, политзанятия, строевая, уставы и т.д.

И длился этот замполитский шабаш более полугода до начала июля 67го года. К этому времени демонтировали один из стартов Плесецкого полигона, смонтировали и подготовили к работе у нас. Закончились долбанные семинары!! А всего с нашей стартовой площадки моей части было совершено 313 пусков с космическими аппаратами и 14 пусков МБР[3] в том числе.

---

[1] Демократических стран. Союзников, сателлитов СССР.

[2] Система Аварийного Спасения космонавтов.

[3] Межконтинентальная Баллистическая Ракета

Следующая страница »